all_israel

начало

Шестнадцать лет спустя

Старый Маттитьягу опять проснулся до зари. Пробормотав привычные благлословения омыл руки.

«Нет покоя. Сейчас самое спокойное время ночи, а покоя нет. Так много нужно сделать. И к войне подготовиться, и к освящению. Не священницкое это дело – воевать.»

Он прислонился к стене пещеры.

«Хана и семеро ее сыновей были схвачены и замучены (Вторая книга Маккавеев, VII – прим. авт.). А нам пришлось самим взяться за меч – значит, это именно мы должны воевать, хоть мы и священники. Воевать, погибать... убивать. И людей вести за собой, они ведь к нам пришли и за нами пошли.»

Казалось, великое бремя ответственности вот-вот раздавит его.

«Как переломить эллинскую силу? Сколько поколений нет у нашего народа ни воинов, ни полководцев. Кто мы тут? Священники, левиты, простые крестьяне...»

Он сосредоточился. Представил себе буквы, постарался вглядеться...

Да, мы на правильном пути. И помощь будет. Скоро.

Вроде у входа в пещеру посерело. Скоро рассвет. Старый Маттитьягу, кряхтя, поднялся и проковылял наружу. Костры, небось, давно погасли, надо бы снова разжечь, пока дети еще спят...

Ближний костер горел. А у костра двое незнакомых мальчишек преспокойно пекли себе лепешки на горячих камнях. Поодаль сидели двое взрослых в финикийских плащах.

-   А подай-ка, брат Нуминий, маслица оливкового.

-   Держи, Антипатр.

Это было сказано по-гречески.

-   Яваним (греки)! – выдохнул Маттитьягу.

Как будто порывом ветра старика отнесло в сторону. Громадный Иегуда, а за ним Шимон и Йонатан выскочили из пещеры с мечами в руках.

-   Смерть грекам!

Два выбитых меча зазвенели на камнях. Страшный удар Иегуды пришелся в пустоту. А незванные гости стояли спина к спине со своими мечами в руках.

Антипатр спокойно откусил от зажатой в левой руке лепешки и спросил по-финикийски (финикийский язык близок ивриту; ср. суффет – шофет (судья) – прим. авт.):

-   Господа, маслица оливкового не найдется?

-   Так, мужики, без дураков. Тут у нас война, и...

-   У вас? Война?

-   Да, с Антиохом IV Сирийским.

-   Слышали, слышали. Только это не война.

-   Да вы хоть знаете...

-   Мы-то знаем. Вы вот, прямо скажем, дурака валяете. Так не воюют.

-   Господь с нами! Он за нас.

-   В богах мы не разбираемся. А вот нашли мы вас удивительно легко.

-   Ну и что?

-   А то, что и сирийцы найдут вас с такой же легкостью. Поразожгли костров...

-   В том числе и на вершинах.

-   Само собой. Орали какие-то песни у костров...

-   Стадий за пять (около 1 километра – прим. авт.) было слышно.

-   Ни караулов, ничего. Прогуляться вышли. Ну, хищников-то вы пораспугали, но человек с оружием – самый страшный хищник.

-   Мы всю вашу орду могли ночью перерезать.

-   Трепаться вы тоже горазды, я вижу. Кто вы такие?

-   Антиох, сын Леонида. А это мой сын Нуминий.

-   Ясон, сын Леонида. Мой сын Антипатр.

-   Откуда вы?

-   А может, и вы для начала представитесь?

-   Еще чего?

-   Тихо, – сказал Маттитьягу. – Я Маттитьягу, сын Йоханана. А это мои сыновья: Йоханан, Шимон, Иегуда, Эльазар и младший Йонатан. Вокруг уже народ собирается, так что отойдем-ка к пещере. Йонатан, сделай так, чтобы нам не мешали. Шимон и Иегуда, идем с нами.

-   А теперь – рассказывайте. Все как есть.

-   Мы братья. Мне было тринадцать, а брату двенадцать лет, мы были первыми в агеле, ну это в Спарте военные школы такие. Короче, отцу разрешили взять нас с собой в торговую поездку в Италию.

-   Ну вот, приехали мы в Капую – это самый большой греческий город в Италии. А тут – римлян опять разбили, наголову. Ну, капуанцы и переметнулись к Ганнибалу. И мы... сбежали.

-   Куда?

-   К Ганнибалу. В Спарте все помешаны на войне, все время тренируются, а на войне буквально отдыхают. Вот мы и рванули.

-   И вас приняли? Мальчишек?

-   Ну, не сразу. Пришлось побить одного офицера...

-   Как?

-   По-спартански. Он на нас мечом замахнулся, так Антиох его подсек, выбил меч и побил кулаками, панцырь помял.

-   А Ясон диском сбил шлем с конного нумидийца.

-   На наше счастье, это увидел он сам...

-   Кто?

-   Командир... ну, Ганнибал. В общем, мы ему понравились, и он взял нас на воспитание. А потом мы воевали под его началом, и у ворот Рима были...

-   У ворот самого Рима?

-   Мы его едва не взяли. Но потом боги отвернулись от нас.

-   Какие «боги»?

-   Уж не знаю, какие. Мне, честно говоря, наплевать.

-   И мне.

-   Сколько ни жертвуй – рано или поздно отвернутся.

-   Короче, войну мы проиграли. Потом Ганнибал стал суффетом в Карфагене, наводил порядок и готовился к следующей войне. Но его предали, и ему пришлось бежать. Только нас он взял с собой.

-   Дальше.

-   Дальше... много всего. Он пытался поднять других царей и народы против Рима, служил эллинским царям – и отцу нынешнего царя Антиоху III тоже – но все напрасно, все его предали. В конце концов он принял яд.

-   А вы?

-   Он оставил нам деньги. Мы уехали в Тир, жили среди финикийцев, женились – кстати, на сестрах-еврейках, – торговали. Приплыли вот в Яффу за товаром, услышали про ваше выступление – и решили тряхнуть стариной, с сыновьями.

-   А зачем?

-   Что «зачем»?

-   Зачем вам это надо? Или вы хотите отомстить сыну за предательство отца?

-   Дело в том, что мы тоже – потомки Авраама.

-   Какого Авраама?

-   Вашего предка Авраама.

-   Что за чушь?

-   Да, у нашего праотца Арваама были сыновья и от наложниц. Но потомки Ишмаэля живут в Аравии, а другие сыновья ушли на Восток...

-   А дочери?

-   Какие дочери?

-   Что, по-вашему, у него только сыновья были? И ни одной дочери?

-   Спартанцы происходят от Геракла и Доры, внебрачной дочери Авраама.

-   Да что за ерунда!

-   Да точно говорю. Мы, как услышали про ваши дела...

-   Даже не сговаривались. Нам обоим было совершенно ясно, что мы просто должны к вам присоединиться...

-   Отец,  – сказал рассудительный Шимон. – В конце концов, какая нам разница? Пришли – и хорошо.

-   И вообще, – пророкотал Иегуда, – может быть, они, конечно, врут, но если хоть вполовину говорят правду, то воевать они умеют.

-   Ну и что?

-   Не худо бы поучиться.