all_israel

Примерно полгода тому назад довелось добраться до дома, у которого не осталось секретов. Мне надо было. Так душа решила и повела в дорогу. 


Дорога, сворачивающая на первом повороте направо, повторяет колею железнодорожной ветки в давние-недавние времена...

Жители Биньямины были приветливы. Наверное, в такой красоте суетность не прививается.



Лишь на одном вопросе происходила заминка с ответом. Я искала дом Эхуда Манора, дом семьи Винеров, дом, где 13 июля 1941 года Эхуд родился, откуда он уходил в школу или убегал на концерты оркестра Биньямины, созданного Отто Гронихом (да-да, папой знаменитого сына). Я искала тот дом, где он тосковал по рано (Эхуду было 15 лет) ушедшему отцу, а позже - искал среди строк песенных погибшего брата Йегуду. 

Люди показывали мне примерное направление хода дела, мысли и чего хотите ещё. Но глаза отводили. О вывеске - доске мемориальной - удивленно затруднялись ответить. Было странно, но значения старалась не придавать. И лишь, когда подошла ближе и, не поверив собственным глазам, дом за номером шесть на ул. Дерех хаМесила в Гиват хаПоэль отринула, как неподобающего кандидата для пристанища поэта, пустилась вновь по кругу поисков, то была возвращена мудрым советом жителя-прохожего...

Смотрите сами... 


Сам дом семьи Винеров - Манора


Подсобное помещение на участке и знаменитые "Вашингтонские пальмы", за которыми не грех и в Микве Исраэль съездить, тем более, что отец Эхуда Манора учился там, если я не ошибаюсь.




Мусор, разруха, грязь, сломанный забор.


На мои щелкания затвором фотоаппаратом вышла из пристройки на участке немолодая женщина. Зовут Хаей. Отец репатриировался из Румынии. Дом Эхуда Манора принадлежит отцу Хаи. "Так записано в табу", - поспешила сказать она, одарив уже давно ушедшую маму поэта стремлением покинуть Биньямину сразу же после ранней смерти мужа - отца Эхуда. Хая озвучила давнюю мечту -снести всё это и продать участок под хорошую виллу. При моём упоминании организации Шимур Атарим, как потенциального участника восстановления Дома (музея) поэта, Хая проявила чудеса лаконичности и "богобоязненности": "Не, дай, Б-г!!!"....

Уходить было тяжело. Я даже отринула все остальные планы, нестись, мчаться ещё куда-то в Биньямине. Так было весомо это сочетание неостанавливаемого пока никем и ничем расщеплением теплоты Маноровского уголка и шепота спаянных в нерушимых связях ветвях деревьев старых, видевших на своем веку многое и многих.



Да, и ещё. Когда я уходила, ко мне вдруг подошел рыжий вальяжный кот. Потерся о ноги, почувствовала тепло.


Кот запрыгнул на рыжего мальчишки Эхуда балкон, кивнул мне, прощаясь.



Звали кота, конечно, Джинджи (так сказала Хая - кот её), я вышла ошарашенная от всего, что увидела и, может быть, даже больше от того, что надо было додумывать. На улице во всю мощь цвели какие-то рыжие созвездия...




Песню Нурит Хирш на стихи Эхуда Манора -  "Дом рядом c колеёй" - я послушала уже дома...